— Прости. И…спасибо, — прошептала в тишине принцесса Тигверд, поглаживая позолоченную ручку двери.

— И где же вы были, Ваше Высочество?

Ника вздрогнула. Коварные планы пробраться незамеченной, нырнуть в постель, чтобы коснуться ледяными пятками… В общем, планы рухнули. Ее застали на месте преступления. Подкараулили. Выследили. Рассекретили. И зачем она вышла замуж за военного?

Муж сидел в кресле и улыбался. Глазами. Черными глазами с алыми всполохами. Как он это делает? Грозное, сердитое лицо. Брови сдвинуты. Губы сжаты. Руки вцепились в подлокотники до побелевших костяшек, спина напряжена, а глаза…Глаза смеются!

— Ходила твоего отца проведать, — отчиталась она и решительно уселась к магу на колени. — Знаешь… Что-то он… Как будто сам не себя не похож.

Ричард покачал головой, притянул жену к себе. Поцеловал в макушку. Ника обняла грозного супруга в ответ, и они разом умиротворенно вздохнули.

Камин вспыхнул, потрескивая, будто соглашаясь: «Да…Дела. Ну? И что там с нашим императором?»

— Похоже, на отца напали мысли о том, что он ничего хорошего предложить любимой женщине не может, — вдруг ответил Ричард.

— Ты…так думаешь? Это…из-за Наташи?

— Думаю да. Он привязался к ней. К ребенку. Они подолгу разговаривают. И потом…Заметила, какие спокойные, умиротворенные ходят слуги? У императора почти все время хорошее настроение!

— Ну…раз все так замечательно, тогда в чем же дело?

— Ника, — принц внимательно посмотрел на главного редактора «Имперской правды». — Тебе ли не знать?

— Скандал? — женщина тяжело вздохнула.

Ричард кивнул, бережно пересадил жену в кресло, которое придвинул ближе к огню. Встал, налил вишневой наливки, протянул ей и сам уселся напротив.

— После мятежа герцогини Борнмут, после того, как пост Верховного мага отдали Швангау — нарушая все традиции. Роман Брэндона с художницей. Мы с тобой…

— Поженились?

Муж снова усадил свое сокровище на колени, словно до конца не мог поверить в то, что у них все получилось.

— То есть Фредерик и Наташа… — вернулась к разговору Ника.

— Сейчас даже признание ее любовницей может вызвать мятеж аристократов.

— Надо просто объяснить ей все. Она разумная женщина. И…

— Понимаешь, — Ричард налил себе гномьего самогона.

Выпил залпом. Она тоже выпила свою порцию вишневой наливки. Сладко. Крепко. Сегодня они точно заслужили. Такой тяжелый день…

— Он боится за нее?

— Много лет назад он был вынужден поступить так, как должно. В интересах Империи.

Что тут скажешь?.. Ника обняла Ричарда, тишина обняла их обоих, радуясь, что они вместе.

Ни глупые людские правила и традиции, ни обоюдная ревность не смогли разлучить принца и принцессу. Их собственная сказка оказалась со счастливым концом. Во многом благодаря Фредерику Тигверду, который просто не допустил еще одной грустной сказки в вверенной ему Империи. Так неужели он сам не заслуживает счастья? Хотя бы…чуть-чуть?

— Эй! Все будет хорошо…Слышишь? — улыбнулась, потерлась щекой об отросшую щетину и завлекающе сказала. — Мурк?

— Мурк, — строго согласился Ричард Тигверд.

— Слушай, ты мне завтра составишь компанию, а? — и Вероника уставилась в черные глаза, которые перестали мерцать пламенем и приобрели мечтательное выражение.

— Почему завтра? Я тебе сейчас ее составлю…

— Погоди! Я завтра хочу попасть на остров.

— И?

— Я Ии боюсь, — честно призналась Ника.

Ричард рассмеялся.

— Неужели?

Жена кивнула:

— И… неловко мне перед ней. До сих пор.

— Так может, не стоит?

— Есть такое слово: надо!

— Но тогда, моя принцесса, уговорите меня.

— О… — глаза Вероники блеснули. — И как же, мой принц?

— Давайте мы с вами что-нибудь придумаем…

И принц Тигверд решительно понес жену в кровать.

…

Ричард Тигверд наблюдал, как резвились русалки у берега.

Синее небо, бирюза прозрачных волн, розоватые жемчужины в белоснежных волосах обнаженных морских девушек — красота!

— Гхм!

Принцу не надо было оборачиваться, чтобы понять, что Вероника очень и очень недовольна.

— Не могу сказать, что этот остров необитаемый.

Грусть в голосе мужа примирило Нику с жизнью. Но не с полуголыми девицами в прозрачной воде!

— Надо подыскать что-то другое, — проговорил он задумчиво. — Может, соседний остров?

— Так приплывут же! — раздраженно бросила Ника. И стала спускаться к морю.

— А если в мире, где танцуют танго по вечерам? — спросил Ричард у принцессы, которая так и не обернулась… Стихии!

— Надо подумать, — уже задумчиво проговорила Ника.

Они вышли к берегу.

— Добрый день! — поприветствовал Ричард русалок.

Ответом им был дружный жизнерадостный визг да бриллиантовые брызги, за которыми скрылись морские девы.

— Ия! — позвал Ричард. — Нам нужно поговорить.

Несколько секунд море молчало, а потом поднялось прозрачной стеной, за которой стояла, миролюбиво улыбаясь, сестра Владыки.

— Ирвина нет, — русалка сложила руки на груди.

— Мы не к нему, — Вероника уселась на песок, борясь с искушением залезть в воду. — Мы к вам.

— Ко мне? — стена исчезла, море стало гладким и тихим, будто озеро, и Ия вышла на берег.

— К вам, — проворчала Вероника, жалея, что русалка в этот раз не явилась с официальным визитом. А значит, была не одета…

— Вы пришли, чтобы выставить нас со своего острова?

— И в мыслях не было, — обиженно посмотрел на русалку Ричард.

— Я хотела обратиться за помощью, — сказала Вероника.

— И чем же я могу вам помочь?

— Наши друзья пропали. Мы думаем, что они в беде: мир, котором они оказались, не очень гостеприимный. К магам особенно… — Ричард взял горсть теплого песка. Теплое золото заструилось между пальцами…

«Какой красивый, — подумала Вероника. — Совсем не такой, как тот… Серый. Холодный. Как…пепел».

— Мир Ваду? — русалка побледнела.

Вероника кивнула.

— Этот мир болеет. Люди, что живут в нем, своей жестокостью убивают его.

— Откуда ты это знаешь? — спросил Ричард.

— Почувствовала, когда коснулась Ирвина. На нем была печать. Боли. Страха. Смерти. Эта печать высасывала его силы. Не давала ему возможности быть счастливым. Он держался из последних сил. Ради чувства долга, стремления помочь другим.

— Погоди, — остановил русалку Тигверд. — Швангау решил, что это негативное воздействие магии сильного нэйро.

— Магия мира, откуда Ирвин родом лишь послужила толчком. А болен он был давно. Странно, что вы — его друзья — не замечали этого раньше.

И Вероника, и Ричард опустили головы. Им было стыдно. Очень.

— К тому же, — русалка была явно довольна произведенным эффектом, — Ирвин привел ко мне Алисию…

Принц и принцесса Тигверды удивленно переглянулись. Имя им ни о чем не говорило. Русалка посмотрела на супругов насмешливо:

— Девочка, которую Ирвин спас от болезни. А уже потом их всех спас Фредерик.

— Я вспомнила, — прошептала Вероника, — Сестра Ирвина упоминала, что девочка так и не оправилась.

— Смотрите, — улыбнулась русалка.

До этого холодное, надменное лицо сестры Владыки преобразилось совершенно! Оно стало…Материнским?

Море снова поднялось, и за стеной струящейся воды они увидели девочку. Худенькую. Бледненькую. Но…с глазами, полными такого искреннего счастья, что у Вероники заблестели глаза. Или брызги попали?

— Как хорошо! — выдохнула она. — Это просто чудо, Ия!

Русалка смутилась.

— Это вода. Она смывает все печали — если попросить и прийти с чистым сердцем.

— Девочка навсегда останется русалкой? — спросил Ричард.

— Не знаю. Захочет ли она выйти когда-нибудь на поверхность — или нет… Это будет ее выбор.

— Главное, она счастлива, — прошептала Вероника.

— Вы говорили о том, что у вас есть просьба ко мне, — напомнила Ия.

— Есть. Мы не можем попасть в Ваду.

— Вода есть в каждом из обитаемых миров. Как и русалки, — задумчиво проговорила Ия.